Ну, вот, добрАлась до избушки.
Жива ли вредная старушка?
А, впрочем, старая – мила,
В куриный домик позвала
И постелила мне постель…
Конечно, это не отель,
Но, всё же , лучше, чем под ёлкой,
Пирог вещает без умолку.
Яга ж, молчит, как партизан,
Да греет свой большой казан,
Колдует или жертву ждёт?..
Вот, странный сказочный народ!
И всё б ему да на потеху,
Когда живому не до смеха –
Упасть, уснуть, «мешком» свалиться…
А в сказке, только б поживиться,
Добро ли зло ль – всё сплошь – деянья
И без раскаяний – желанья…
Всю жизнь, как маленькие дети…
А быль – как фуэте в балете:
Полжизни вЕртишься, кружИшься,
Подумать некогда – свалИшься…

Да, ну, её. к хренам, Ягу –
Всё. Спать. Я по утру сбегу.

Философские мысли покинули мозговые извилины Льги и она захрапела. Куриная избушка вздрогнула, закудахтала и заворчала. Баба Яга, увидя такое завершение дела, тоже улеглась на боковую,но не спит - зрит , как и вся Нечисть, одним глазом...

КРАТКИЙ, НО ГЛУБОКО И СУГУБО НАУЧНЫЙ ТРАКТАТ ОБ ОТНОШЕНИИ К СЁСТРАМ, ИМЕЮЩИМ МЕСТО БЫТЬ В БЛИЗКОРАСПОЛОЖЕННОМ НАМ ЖИВОТНОМ МИРЕ (по факту упоминания сих в выступлении одного из предыдущих ораторов)

Наш Петух ночной порой
Со своей родной сестрой (!)
Уселся рядом на насест…
Не знал, бедняга, про инцест…

Прахфессор Отсих Досих Знанияса

Тайными тропами, наперевес
С сумками, двинулась в Риммландский лес…
Тихо вокруг… Чу! Совсем ни души.
В мыслях, как пчёлы, роятся стиши,
Не отмахнуться, ужалят, боюсь.
Шепчет пирог из баула: » Не трусь.
Ночь уже скоро, не видно пути,
А со стихами светлее идти.
Скоро увидишь Сестрёнку свою,
Честно, (начинку, как зуб, отдаю!).
Только увидишь, не падай, как дура,
Ведь у Сестры изменилась фигура.
Вы с ней теперь будто Слон против Моськи,
Вот уж, не зря, пригодятся авоськи.
Сразу Сестру ты кормить не спеши,
Два пирожка… Коньячок…и стиши…
Так, постепенно, чтоб в форму входила
Да наполнялась бы прежнею силой…»
Ну, говорливый попался пирог,
Так уболтал, сам сморился и смолк…

Остры ножи у Риимовны Сестры…
Круты слова и тесто Вещей Льги!
Захочешь на халяву пироги
Приедешь в гости и уедешь…
Без ноги!
Сестра ест мало…(Похудела так! Ого!)
Зачем же в фарш крутить тебя всего?

Отсум Колбаса
(чего-то я себя нефаршно чувствую…)

Как от Сестры уходят? Не ногами,
А став большими, с мясом, пирогами!

Когда Риммовна готовит пироги,
Останавливать ее ты не моги!
Возле нЕ крутись и не вступай с ней в спор.
У сестры в кармашке фартука топор!

От сестры еще никто не уходил!
Будь ты даже африканский крокодил.
Днем ли, вечером, али ночной порой,
Коль рискнул столкнуться с Риммовной сестрой,
Значит, жизнь тебе совсем недорога,
А судьба, начинкой стать для пирога!

Как-нибудь в субботу тесто замесю,
Заманю к себе на кухню МканасУ,
Напою его бутылкой коньяку
И… пирог мясной огромный испеку.

ИСТОРИЯ МЯСНОГО ПИРОГА

Моя история, друзья, как мир стара -
Меня пленила сероглазая Сестра.
Нет, не моя, тут нету речи про инцест,
Тут речь скорее о коварности невест.
Сестрою Риммовной красавица звалась,
Во мне она воспламенила сразу страсть.
Она запудрила мне, бедному, мозги,
Чтоб ей дарить подарки я залез в долги,
Она крутила мной легко и так и сяк,
Она пила со мною Хеннеси-коньяк
И щекотала подбородок мне ножом
На кухне сидя (я был этим поражен),
Она сказала – «Раздевайся прямо тут!
Я вся горю! Нет силы ждать и трех минут!
Какой ты пухленький, мой милый дурачок!» -
И ущипнула ощутимо за бочок,
А после, отведя свой бесподобный взор,
Достала из кармана фартука топор…
Погоня… Схватка… Кулинарным был итог:
Большой дымящийся (со мной внутри) пирог!

Как ныне сбирается Вещая Льга
К Сестрице своей с пирогами...
Нет слуху о той уж давно, ни фига
И Льга разберётся в врагами...

Готова начинка и тесто взошло...
Закрой на халяву, вражина. еб...о!
Лишь только для Витязя и МканасЫ,
Для Милой Сестрицы делИкатесы.
Вот Так!

И я!
И я!
И я того же мнения!
(уходит, также, как и Льга, понуронехлебавши)

(оборачиваясь) А ведь по Риммландии ходят легенды, что от Сестры ещё никто не уходил с пирогом...
Нет...
То есть...
От Сестры с пирогом ещё никто не уходил...
Или от пирога...
Или после пирога...
Короче - Врёшь! Не уйдёщь! - она говорит, и пирогом ка-а-а-ак...
Легенда такая...

Отсум Невыносимый (кроме случаев пожара и наводнения, тогда - Выноcимый*впервуюочередь*)

Сестра моя!Чай лето на дворе,
А шутки скисли, как капуста в банке.
Ну, соберёмся, что ль, не ради пьянки,
Давай утроим вновь парад-алле!

Вобще - то, в этом доме есть хозяйка?
Вошла...И нА стол некому метать.
Что ль МканасУ и Дряхлого позвать?
Нет никого...Ау! моя родная зайка!

(Уходит, грустно опустив плечи, не солоно хлебавши, плача и размазывая сопли)

Милая моя! Я как всегда - опоздала...
Пусть в доме не гаснет очаг,
Пусть будет веселье в речах
И ты не меняй радость лет
На кучку разменных монет.
А, если в унынье душа,
То ты, на весь свет, не греша,
Друзей собери за столом,
Мы дружно все в дом твой придём!!!

Риммовна!
Весь мир ликует и празднует!
С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!
Пусть будет всего больше и чаще...

Отсум Неугомонный

Ирина,
С днем рождения!
Настроение,
Что б твое было
В дни эти Праздничным,
Захотелось тебя мне поздравить-то.
http://zhurnal.lib.ru/p/pinskij_dmitrij_tomasowich/imena2.shtml
Дмитрий Пинский

О, ГЛАВНЫЙ мой (гляжу на фото нежно)
Спасибо за откопанный «Подснежник»
И за графиню, перечла – всплакнула.
(Особенно, как в торт она нырнула)
Я счастью своему боюсь поверить,
Признательность мою Вам не измерить,
Доступными не описать словами.
О, Нежный мой, как повезло мне с Вами!

А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Как с утра прочтёшь такое,
Встанут дыбом... волоса!
Нет от Вас нигде покоя...
Обнимаю...
Май Труд

По ночам не надо спать!
Надо Первомай встречать!

но он опять набе...наби...набязабрил

ОСТОРОЖНО, ДЕВАЧКИ! МКАНАСА РЫЩЕТ ВСЮДУ!

История Душечки.

Ой, девАчки, служила я в джаз-банде.
Нас в этой банде было девок сорок.
Держалось все лишь на моем таланте,
Который выпирал из под оборок.
Он, как эсминца нос, вплывал на сцену,
За ним шла я и лишь потом оркестр.
Но, для меня «талант» мой был проблемой -
Завидовала шибко мне маэстро
Красотка Сью - ужасная мегера,
Собой доска и два соска, ей-богу!
Она кричала, что я пью без меры,
А я пила, клянусь, сосем немного.
К нам новая девчонка поступила.
На внешность, чуть красивши трансвестита.
Такая здоровенная верзила
И личико, как только что побрито.
Поехали с гастролью на Гавайи.
Там я миллионера подцепила.
Мы пили с ним коктейли ром - папайя
И проводили время очень мило.
А с тою «трансвеститкой» я сдружилась.
Делилась с нею сокровенным самым.
О том, что с нами дальше приключилась,
Моя, надеюсь, не узнает мама.
«Подружка» и «миллионер», представьте,
Одним и тем же гадом оказались.
Сюда еще бандитов вы добавьте,
Которые давно за ним гонялись.
Но самое ужасное не это!
В оркестре гад играл на контрабасе.
И выяснила я в конце сюжета,
Что контрабас принадлежал…Мнакасе!.

Ну, раз пошла такая пьянка:)
Из серии - Мканас, открой личико.

С кукушкой, думала, часы.
Купила и повесила.
Вылазит рожа Мканасы.
Теперь живу я весело!

Чем заслужила я, Мканас,
С тобой встречаться каждый час?

Тюк - камушком по темени.
Кук был съеден племенем.
Самым главным папуасом
В племени том был Мканаса.

Ну, Мканас! Ну, ты и злюка!
Ты зачем схомячил Кука?

Мы с подружками на праздник
Испекли большой пирог,
Ароматным духом дразнит...
Тут МканАса на порог.

Колобка давно он съел,
Присоседиться хотел.

Я портяночки сушила,
Дожидалась мужа я...
Запищало, закружило,
Налетело Мканасья...

Фу, какой-то беспредел-
Комаром в мой дом влетел...

Шла по ягоды босой,
Под ноги попал Косой
И сказал, что он - Мканас...
В дурке я лежу сейчас.

У меня ж другой милёнок,
Знаю я его с пелёнок...

Аэропевтическое, предполётное...

Костя за рыбачку Соню
Принял Мканасу спросонья.
Ухватился и кричит:
"Что за удочка торчит?"

Отвечала ему "Соня" -
"Я ведь только с баркасА!
Видно рыбина большая
Заскочила в волоса!"

Так частушки громко пели,
Что охрипли голоса!
Аккуратней, в самом деле!
Всех целую...
Май Труд.

Поливала я герань
Утром на окошке...
Кто ж блудит в такую рань,
Что за хрен с гармошкой?

По деревне ходит парень
Мимо дома моего,
На гармошке славно "жарит",
Мканасой зовут его.

А в амбаре у соседки
Зверь зовёлся дивно редкий...
Чур меня! О, небеса!
Казанова - Мканаса...

Я бывалоча давала
За неделю 40 РАЗ...
Ой, девчата, я пропала -
Полюбил меня Мканас!

Ой, девчата! Я тону!
Тянут все грехи ко дну...
Чую, хвать за волоса!
Ба, да это- Мканаса...

Колобок, как "Мерседес",
Чешет прямо через лес...
Я спросила: "От лисы?"
Он кричит: "От Мканасы"

Я частушки Вам пропела
Сочиняла, как умела.
Завтра снова принесу
Я про дролю - Мканасу...

Миллимикропоэма "Бабка и тапки"
или "Кошмар в кроссовках"
(автор Май Труд)

В гроб надену своей бабке
Я кроссовки, а не тапки!
Может годик полежит,
Отдохнёт и прибежит...

Милая меня не тронь,
А то стану, словно конь!
Побегу, поем овса.
Целую всюду...
Май Труд.

из цикла "Мканаса открывает личико."

Рыбачка Соня как-то в мае
Причалив к пристани баркас,
Сказала Косте улыбаясь -
«Спокойно Костя, я Мканас!»

Казбека выкуривши пачку,
Ответил Костя, щуря глаз -
«Ты мне должна готовить жрачку.
Мне наплевать, что ты Мканас.

Зарплату рыбой выдавали
Пойду, прилягу на матрас.
А ты держи кило кефали
И мне сваргань уху, Мканас.»

Любовалась на красный флажок
И гордилась страною Советов...
Ничего не осталось, дружок,
Только светлая память об этом.

Испеку -ка , пожалуй, блинцов,
Помянуть, всё, что ярко светило...
Запылает от жара лицо...
Мир-Труд-Май... Ничего не забыла...

Весен-несельскохозяйственное
(автор Май Труд)

Ни коров ты не доила,
Ни кормила толстых кур,
Об бамбир армянский стёрла
Свой российский маникюр!

Вот настала, девки, жизнь...
Крепче за бамбир держись!
Пройдёт плохая полоса...
Везде целую...
Май Труд.

От девчёнок нету спасу,
Любят все они МканАсу!
То щебечут и поют,
А то по морде надают...

То валенком, то тапком,..
Ходи Мканаса к бабкам!
Чём девчёнка старче,
Тем объятья жарче!

Ух, хорошая погода,
Лезут прям до небосвода
Из макушки волоса.
Всех целую...
Май Труд.

Всадник без головки, ой, то есть без лошадки.
(автор Май Труд)

Положив Мканасу в гроб,
Не целуй в холодный лоб!
Возбудишь мальчишку,
Не закроешь крышку!

Оп-ца, гоп-ца,
Дри-ца-ца!
Рабудили мертвеца!
Склизкого, холодного,
Ни на что не годного...

Май Труд.

Сестра! Улётный саундтрек!
И Машка воет клёво!
А тот Пахан, что за абрек,
Что так ему х...во?

Хохла Хому совсем не жаль,
Чтоб он е...ом не щёлкал,
Носил , хотя б ТТ, пищаль,
По крайней мере, с толком

Забил бы х... на этот гроб
С панэнькою в придачу...
Но если Мканаса там лёг...
То я е...у, я плачу...

Зайка, я очень извиняюсь за этого малокультурного, совсем некультурного молодого человека. Ольга.

(художественна ужасна фильма) уторая серия.

УЙ или страш-ш-ш-ш-ный конец гарного хлопца - философа.

(Дитям и бэрэменным бабам бачить нэ можно!
Ну ла-а-дно, трошки можно.)


Посередке стоял… ЧЕРНЫЙ ГРОБ!
Свечи теплились пред образами.
Бедолагу Хому бил озноб,
Не помог даже градус в «бальзаме».

Только начал молитву бубнить -
Глядь на гроб, а покойница… СЕЛА!!!
Чтоб от ведьмы себя схоронить,
Вмиг Хома очертил себя мелом.

Громче начал молитву читать,
Глаз на Ведьму поднять не решаясь,
А она, как начнет завывать
И ручищи тянуть, покушаясь!

«Мне же с нею не хватит порток.
Впереди еще целых две ночи!»-
Сделал вывод, подумав чуток,
Наш Фома – «И чего она хочет?!»

Ведьма ж, с высунутым языком,
Пятый круг навернув вхолостую,
Погрозила Хоме кулаком,
В гроб легла и припомнила Уя.

«Уй!» – обжегся Хома о свечу
И схватился скорее за мочку.
Кто-то хлопнул его по плечу.
(Неужели же… ПАНСКАЯ ДОЧКА?!!!)

Не свалившись едва с крылосА,
Обернулся он, тихо седея.
Перед ним стоял… не МканасА!
Хмырь какой-то, с вопросом - «Хи де я?»

«Уф!» - вздохнул облегченно Хома
И не зная, как сильно рискует,
Он спросил ведьмаков Пахана -
«За каким ты тут шляешься …Уем?!»

Саундтрек (спевает гарна дивчина - Маша Распутина): «У-у-у-у-е!» и так 12 раз подряд.

Дул Ветер и нёс желтую пыльцу и кожаный дельтаплан над крышами Ириммбурга.
- Мы снижаться будем или нет? Я писать хочу.
Левая голова хихикнула и начала ещё внимательнее смотреть влево.
- А как – снижаться?
- Кто средняя голова? Ты? Ты и должен знать.
- Так я сегодня это… Первый день… Летаю…
- Ну давай как-нибудь. Куда? Куда такой крен завалил?

Штурман: Крен!

Командир: Чего, б...? Куда!

Штурман: Крен! Крен! Крен! Крен!..

Звуковая сигнализация превышения скорости.

Штурман: Крен велик!

Командир: Убавь крен!

Штурман: Скорость большая!

Командир: Крен выправляй!

Командир: Твою мать! Ну, где мы сидим! Первая система!

Штурман: Да крен! Не видишь, что ли?

Командир: Куда крен?

Бортинженер: Скорость! Скорость!

Командир: Крен выправляй! Не торопись! Потихоньку!

Сигнал превышения угла атаки.

Штурман: Высота-а-а-а-а!

Командир: Все, б... П...ц!

Конец записи.

Почему зелёное? Листья?
Солнце сквозь листья?
Я дерево!?
- Ты кричал.
- Я боялся… Я дрался за тебя. Я потерял тебя и искал. Я рвался к тебе. Карабкался. Сорвался.
- Глупый. Ты давно уже всё отыскал. Ты давно уже всех победил. В своей битве. В своей…

Дул Ветер.

(художественна фильма)

Уй или приключения философа Хомы
(часть первая)

(Гоголь такого сочинить не могль)

Как-то раз Хома - философ
Заглянул на хуторок .
Бабушка – седые космы
Заманила на порог.

Выдул он бутыль горилки,
В раз умял весь сала шмат.
И на лавку, на подстилку,
Завалиться был он рад.

Закурил философ люльку,
Что-то не спалось Хоме.
Вдруг, является бабулька,
Молча шарит в полутьме,

Тянется рукою длинной…
Ведьма! Мать твою растак!
Резво прыг Хоме на спину.
Тут Хома сплясал тропак.

Дальше скачки по пригоркам,
По полям и через лес.
Ведьму скинувши с закорок,
На нее Хома залез.

Колотил ее поленом,
Что-то страшное творил…
Бабка дрыгнула коленом,
Простонала – «Нету сил!»

Обо что-то там запнулась
Всей ногой своей босой.
И немедля обернулась…
Кем? Конечно, Мканасой!

(саундтрек)
Мканаса, она така - спляшеть вам и тропака…
И в украинском лесу можно встретить Мканасу…

Мканасе - There is no end! Мканаса – Forever!!!

Причитает одиноко в хате:

Гой, Вакула, сынку милый,
Я не друг нечистой силы,
Хоть колдую понемногу,
Не слыву я недотрогой,
Мужиков на хуторке,
Словно карасей в реке.
Но на фига ж мне без фига,
Когда с фигами до фига...
Лучше сгину в ските я,
Чем МканАсу брать в мужья...

Опа-опа оха! Ветрена Солоха,
Но мозги не пропила и МкаНасу прогнала!

Раскудахталась Солоха -
"Как без мужика мне плохо!
Разыщите Мканасу!
Хоть пустышку пососу..."

Отсум, если ты не лох,
Держись подальше от Солох.

Ху''знец Ваху''ла
(без ху''лаху''па)

Вполне правдивый рассказ, случившийся однажды в ночь под Рождество:

Я как-то в ночь под Рождество
Затеяла пирог.
Не колдовство в нём - мастерство,
Глядь, гость вдруг на порог...

В такую темень, в жуткий час,
Кого там чёрт принёс?
Спросила, так не в бровь, а в глаз -
Стоит нечистый гость.

С наскоку начал обнимать,
"Великолепной" звать,
Прижмёт, так косточки хрустят,
Хоть сразу - на кровать!

А я бабёнка - хоть куда,
Ядрёна, хороша!
Лет пять тому уже - вдова,
Но тело и душа!..

Шепчу, зардевшись вся:" Простой,
С тобой мы не знакомы,
Явился татем в дом ты мой,
Ведёшь себя как дома!"

Рукою шарю: волоса,
А между ног - пустышка.
А он мне шепчет:"Мканаса
Зовут меня, малышка"...

СЕКРЕТ НЕВЕСТЫ ГРАФА ДЕ ЛЯ ФЕР ИЛИ ХРАНЦУЗСКИЙ КОНЕЦ МКАНАСЫ

(историческа фильма)


Атос, Портос и третий - Арамис,
Казнить Миледи как-то собрались.
К ним должен был примкнуть и Д”Aртаньян,
Но он валялся дома, в стельку пьян.
Договорились с местным палачом,
Что отсечет ей голову мечом.
Миледи, в полосатых вся мехах,
Картинно демонстрировала страх.
Атос же, глядя на нее в упор,
Зачитывал ей смертный приговор,
Решив все перечислить имена,
Под коими творила зло она.
Имен тех было где-то тридцать пять.
На середине списка подремать
Все, в том числе Миледи, прикорнули.
Но тут, Миледи словно подстегнули,
Вскочила вне себя от ужасА:
Откуда в списке взялся Мканаса?

Гоп-ца дри-ца-дри-ца-ца
Как Вам вариант конца?

Льга, прочитав последнюю информацию, пытается понять: почему так непотопляем Отсум Мканас? У неё появляются кое-какие догадки...

Быть может и найдёт он свой конец,
Коль в унитазе шаровой заклинит,
Но в дымовой трубе Отсум не сгинет,
Лишь от руки Сестры ему трындец!

Но сей вопрос до страсти деликатен.
По-моему, Мканас Сестре приятен,
Уж даже тем, что так непотопляем он,
А, впрочем, лучше помолчу. Пардон!

Понять пытаюсь, что произошло
Пока я ездил к шефу за границу.
К Отсуму вдохновение пришло,
И он один всю исписал страницу.

Внезапно обнаружив дар котральто,
Уорнен забабахал нам сюжет,
Как с мылом совершив тройное сальто,
Его закончив носом по асфальту,
Он спрятался от мужа в туалет.

Там он тихонько слился с унитазом
(Несложно это, коли цвет один).
Подобно ведьмаку, с подбитым глазом,
Он просочился в вытяжку, как дым.

И как с таким идти теперь в разведку?
Чуть что - он растворится, пропадёт.
Иль, соблазнив французскую кокетку
От рук ревнивца свой конец найдёт.

(художественна многосерийна хранцузска фильма)

Мканас разбушевался или Заграничная практика хирурга АЙ-ИБОЛЬШИНИБАЛИТ

По тем же мотивам…

Я молод был в те страшные года.
Меня терзала жуткая нужда.
(зрители в зале свистят)

Мы спелись лягушатником одним,
Я по обмену был направлен к ним.
Тот лягушатник – журналист Фандор,
Завел со мною как-то разговор
О странном криминальном существе,
Что был преступной банды во главе.
За ним гонялся комиссар их - Жюв.
(невротик, метр с кепкой, нос - как клюв)
Вот фотка в профиль, вот еще анфас…
Я в обморок упал - опять Мканас!

Гопца! Опца!
Дри ца-ца!
Где не встретишь наглеца!

Мканас залез к французской бабе в душ.
И тут пришел домой французский муж
И слышит он из душа разговор -
«Мон дье! Анкор, анкор еще анкор!»
Муж этот - не сторонник крайних мер.
Но тут уж – алягер, ком алягер!
Короче, совладать с собой не смог.
Взял нож и в дух - «Психоз» а ля Хичкок.
Отдернул занавеску – О ля-ля!
Там сцена прям таки из борделЯ!
Когда увидел мужа наш Мканас,
Он белый стал почти как унитаз,
На мыле совершил тройное сальто,
Внезапно обнаружив дар контральто,
Пропел – «Мерси Баку, Мерси Баку!»
И вылетел, подобно ведьмаку,
В открытый вентиляционный люк,
Издав при этом неприличный звук.

Гопца! Опца!
Дри ца-ца!
Нету МканасЕ конца!

Весь красный (от натуги) связник со связанными руками
поёт бессвязным голосом -

Ой, оставьте с дамой в дУше
Отсума на полчаса
И оттуда вскоре выйдет
Чистый
Отсум Мканаса!

Опца! Гопца!
Дри ца-ца!
Чистый Отсум Мканаса!

Если Вам в пустой квартире
Стали слЫшны голоса,
Это значит - к Вам приехал
Белый
Отсум Мканаса!

Опца! Гопца!
Дри ца-ца!
Белый Отсум Мканаса!

Связанный Связник пытается вступить в связь.
Ему это, к сожалению, удаётся...

Перед кинотеатром РИММ-МИРАЖ-СИНЕМА, науськанные приспешниками лидера красночулочников Мканасы, народные массы, все, как один - в красных чулках, скандируют - Завяжите сценаристу руки, чтоб избавить Мканасу от муки!

Поперек красной ковровой дорожки лежат гринписовцы. Они курят один косяк на всех. Принцессе, чтобы войти в кинозал, приходится с разбега перепрыгивать через них.

Из кинозала, с предыдущего сеанса, выкатываются носилки на колесиках со… Льгой, она пьет корвалол, закусывая его валидолом. Носилки давят гринписовцев. Льга плачет над гринписовцами. Гринписовцы не плачут и уже не курят, потому что не дышат.

Принцесса поднимает голову к небу, ее серо-голубые глаза улыбаются, в небе летает большой черный дракон из натуральной кожи, принцесса машет ему рукой, дракон в ответ машет перьями, зажатыми у него...ну не важно.

Принцесса - продюсер всех фильмов УОРНЕРА, поправляя на стройной ноге красный чулок, звонит по Римм-моторолле – Ося? Это я - твоя Кися! Высылаю счет за твой пиар! Да ладно… да не за что…ну пока, целу-у-ю. Ой, подожди, совсем забыла, насчет той кожаной юбки, дай поносить! Ну, да-а-а-й!

Получив согласие, довольная принцесса проходит, наконец, в кинозал...

свет внезапно гаснет…

(художественна фильма)

ПО СЛЕДАМ МКАНАСЫ...

Последние страницы дневника хирурга АЙ-ИБОЛЬШИНИБАЛИТ

Я молод был в те страшные года.
Меня терзала жуткая нужда.
(зрители из зала – ууу…задолбал уже…!!!)

Однажды я поехал в КанадУ.
Я думал, золотишко там найду -
На приисках заброшенных в горах.
Страсть к золоту живет и в докторах.
Мой проводник, индеец красноносый,
Из рук своих не выпуская весел,
Бухтел мне о каких-го саскватчах,
Которых я могу там повстречать.
Индейцу доллар дал за перевоз,
Пожитки все на сушу перенес,
Палатку растянул и костерок
Скорее у палатки я разжег.
Живу, песочек мою не спеша,
Природой пропиталась вся душа.
Охочусь, рыбу спиннингом ужу,
Короче, быт налажен, не тужу.
И вдруг, однажды утром, вот те на!
Вся оленина кем-то сожрана!!!
Какая тварь пошла на криминал?!
Жалея, что капкан с собой не взял,
Решил я ночью следующей не спать
И местное ворье с поличным взять.
Чтоб знали, блин, как объедать врача.
Ночь. Из засады вижу саскватча!
Огромен, косолап и волосат
На цыпочках крадется, хитрый гад.
Кабанью ногу сцапал и текать.
Хотел ему по пяткам я стрелять,
И тут… убрал он с морды волоса…
Сил моих больше нету - Мканаса!!!

Дул Ветер и носил над Ириммбургом пушистую пыль ступеней Башни, потревоженную мокасинами Отсума.
Сытый лавочник энергично выдул пылинки из носа. Раз. Другой.
Глубоко вздохнул.
Взглянул вверх на щедрое риммландское солнце, сощурился и передумал.
Он смотрел на двигавшуюся по серому телу Башни высоко, наверное, уже на уровне солнца, красную точку.

- Ка
- кой
- же
- и
- диот
- приду
- мал
- что я
- дол
- жен
- лезть
- по
- э
- тим
- ступеням

Отсум прижимался к тёплому животу Башни и вдруг почувствовал себя красным муравьем, карабкающимся по черному тубусу с чертежами курсового проекта.
Ветер приподнимал его кожаную юбку и открывал всему Ириммбургу тренированные, давно не бритые ноги, но любоваться открывавшимся видом было некому, только удивленные птицы, крича о чём-то, кружили рядом.

Вторая сотня ступеней была просто неглубокими нишами выдолбленными, выковырянными, выщербленными в камне.
Длинные фиолетовые ногти с блёстками не давали Отсуму поглубже вставить пальцы в и без того мелкие ямки. Поэтому лезть было нелегко.
Последние сто ступеней, каменных выступов на ширину ступни.
Над головой Отсума навис подоконник.
Совершенно гладкий, без единого уголка, трещинки, зацепочки.
Так вот почему в Окно не забраться, если тебе не протянут руку!
- Риммовна! – отчаянно закричал Отсум и попытался отклонившись назад заглянуть в Окно, но подоконник выступал слишком далеко, а удержаться на нём было невозможно даже Отсуму Мканасу.
- Интересно, сколько мне здесь придётся…
Над гладким камнем показалась и в ожидании замерла рука.
Отсум потянулся к ней теряя опору, но рука отстранилась и пальцы её неожиданно сложились в кулак, причём большой палец удивительным образом оказался лежащим на безымянном, а указательный фиксировал эту незамысловатую фигуру сверху.

Отсум парил над городом.
Перья! Перья! Перья!
Покрытые кожаной чешуёй когтистые лапы неловко выворачивали шурупы (три штуки 4х17), потом прекратили это бесполезное занятие и мощно выдрали всё.

Два по одному в руки…
Третье…
Для управления полётом по курсу…
Эх, не достать…
Придётся просто зажать между ног…

Жесткий хлопок развернувшихся кожаных крыльев был для Отсума неожиданным.
Так я Дракон! – подумал PaWell.
Так я – PaWell?! – подумал Отсум.
Нет, PaWell – это я - сказала, выдохнув пламя, средняя голова.
Левая голова, ухмыльнулась и молча отвернулась в сторону.

За парившим над Ириммбургом элегантным дельтапланом из натуральной кожи внимательно наблюдали.

- Ну вот, ещё один…
- Куда ей столько – Льга, глядела на кусочек голубого неба незамараный серыми стенами домов.
Там парил он.
Рука её скользнула вниз по синему шёлку. Тонкая ткань между ладонью и телом перестала существовать. Только тепло и упругая шелковистость.
- Как удивительно нежны мягкие подушечки его громадных лап. И три больших жадных языка…
Дул Ветер, но даже принесённая им свежесть ковыльной равнины не могла погасить румянец на щеках Льги…

Д.В.

Страшней страшилки в жизни не бывает:
Уорнер Бразерс просто отдыхает.
Сердечно- мканасячий сериал
От мозга до костей меня достал...

Преображенский...доктор Борменталь...
Взахлёб рыдаю. Мне кого-то жаль...
Кого же больше? Дайте разобраться:
(В отключке мОзги, помогите, братцы!)
Собаку Шарика?(какой шельмец, однако)
Иль МканасА, что тоже - как собака?
Душа моя изнылась: пёсий род!
Без корвалола ночью спать не лягу...
Тут - титры: улыбаясь во весь рот,
Чеширский кот
Мурлычет "Мяу!"

(художественна двухсерийна фильма)

МКАНАСЯЧЬЕ СЕРДЦЕ

(М.Б. здесь абсолютно… ну вы знаете)

По мотивам дневников хирурга АЙ-ИБОЛЬШИНИБАЛИТ…

Первая серия:
(…была докторская, стала любительская… Бобик? Бо-обик! Альма? А-альмачка!)

Вторая серия:

Я молод был в те страшные года.
Меня терзала жуткая нужда.
(зрители в зале дружно закатывают глаза)

Другой мой лучший кореш - Бррменталь,
Вбежал однажды белый, как эмаль
И заявил мне, после стаканА,
Что помощь им с профессором нужна.
Поехали в профессорский мы офис,
Профессор что-то гнал мне про гипофиз,
Который не туда они пришили.
Не знаю, что они такое пили
С БррменталЁм во время тех событий,
Но медицине, в перечне открытий,
Только такого «счастья» не хватало,
Ей монстра Франхреньштейна было мало!
Профессор с БррменталЁм во всем сознались,
Их языки от спирта развязались.
«Собачку жалко!» - Бррменталь завыл-
«Такой хороший песик раньше был…»
Не помню, сколько мы еще бухали…
Потом мне «пациента» показали:
Кошмар, рожденный опытным путем,
Царапал пол большой ноги когтем,
Селедку жрал из банки Иваси,
БррменталЯ за палец укусил,
На балалайке «Яблочко» бренчал,
Пил водку, матерился и рычал…
Ой, лучше б я того не видел «пса»!
Хвост отпилить – ну, чистый МканасА…

Всех! Всех! Всех! Жителей Риммландии с 1-ым апреля!

Привет, коллеги! На дворе апрель!
Душа уже не терпит зимней фальши.
Куплю билет за тридевять земель,
А, может, (по секрету) - ещё дальше.

Коты отпели мартовский фольклор
И скоро лопнут, свет вдыхая, почки.
А жизнь опять, всему наперекор
Родит "нетленки" - золотые строчки!

Предвосхищён фантазии полёт,
Ведь за штурвалом - Павел, лётчик классный!
На всех беру билет на звездолёт
Я до Риммландии, надеюсь, Вы согласны?

художественная фильма

ВСАДНИК БЕЗ… БАШНИ

(Майн Год… тьфу ты...Майн Рид, здеся не при чем)

По мотивам готишных дневников хирурга АЙ-ИБОЛЬШИНИБАЛИТ
(год спустя после событий описанных во Франхненьштейне)

Я молод был в те страшные года
Меня терзала жуткая нужда.

Другой мой кореш - фельдшер Изя Крейн
Со мною пиво пил, а не портвейн
И колошматя обо стол тарань,
Рассказывал про Тму и Таракань,
В которую его хотят сослать.
Вставляя через слово чью-то мать
В наш донельзя приватный разговор.
(Тму Таракань деревня среди гор)
Пивком мы с ним полировали водку -
Полулитровочку и сверху сотку.
В Тьму Таракань летел он самолетом
И тут, возник вопрос перед отлетом -
Кто же из нас лететь в ту должен Тму?
(я, помню, свой пиджак отдал ему,
А он мне свой, короче – обменялись)
По паспортам друг с другом мы сверялись
И сверившись, решили: Изя – Я!
А дальше я не помню ни…чего…

Вот так «попал» я по ошибке, спьяну…
Пейзаж подробный рисовать не стану:
Деревня – бр-р-р-р, ну аж - мороз по коже!
У жителей нахмуренные рожи.
Мне местные сказали мужики,
Что ночью черный всадник без башки
К ним стал являться - молодух таскать.
Скептично покрутивши у виска
Я не поверил, видно самогон
В деревне той уж шибко был ядрен.
Однако надо было возвращаться
Дорога в лес и началО смеркаться
Для храбрости, приняв на грудь чуть-чуть
В обратный смело я пустился путь.

Иду из фляги храбрость подкрепляю.
Дорога, черт ее дери, виляет…
Над самым ухом ухает сова
На матерные на мои слова…
Вдруг, конский топот и железа звон,
Трезвея поворачиваюсь - ОН!
Майн Год! Фак ю! Короче, твою мать!
Нет, этот ужас трудно описать!
Его признать сумел я по ноге,
В ажурном пламенеющем чулке…
А вот с башкой наш Витя напортачил,
Гнилые были нитки, не иначе.
Я в обморок упал на полчаса.
Проехал мимо Отсум Мканаса…

Март
(уходящему марту посвящено)

День морозный впал в немилость.
Солнце жарит с вышины.
Очень-очень рада живность
Наступлению весны.

Обнажаются газоны.
Автотранспорт месит грязь.
В красках нового сезона
Месяц Март вступил во власть.

Ходят девушки в обновках.
Талых вод течёт река.
Люди ждут на остановках.
Пьётся пиво у ларька.

P/S Под влиянием Риммовны мне что-то
тоже захотелось сочинять сказки.
Сестра. Возьмите отставного офицера в соавторы?

художественна фильма

ФРАНХРЕНЬШТЕЙН или Ночь живых останков - 2
(бедная Мэри Шелли здесь не при чем)

Дневник хирурХа АЙ-ИБОЛЬШИНИБАЛИТ (фамилие такое, писать через тире, не склонять)
Запись датирована одна тысяча …тсот …надцатым годом нашей (слава богу) эры

Я молод был в те страшные года,
Меня терзала жуткая нужда.
Мой лучший кореш - Витя Франхреньштейн
Со мною очень пить любил портвейн
И рассуждать о бренности людской
С какой-то, чисто русскою тоской.
Сообразили как-то на троих,
К нам санитар прибился – молод, лих.
После второй с полтиною бутылки
Мысль поселилась в Витином затылке -
Он встал из-за банкетного стола
И возвестил, что нам троим пора
Свой вклад внести в конкретную науку
И, головой испытывая муку,
Нас с санитаром попросил для дела
Добыть кое-какие части тела!
Морг оказался прямо за углом
И мы, вооружившись топором,
Во тьме ночной вдвоем туда забрАлись,
Как следует в останках покопАлись
И Вите отнесли все, что добЫли…
ВиктОр, прибегнув к некоторой силе,
Останки все суровой ниткой сшил,
ЭлЕктроток к ним тут же подключил.
Останки дернулись, чего-то станцевали,
Глаза по открывали-закрывали,
А после, подскочивши, деру дали -
Мы видели, как пятки их мелькали.
Я в обморок упал на полчаса…
Останкам дали кличку – Мканаса…

Местное народное трио "Сойду С Ума От Отсума"
двигаясь по сцене кругами с жарьмошкой в руках,
исполняет частушки собственного приготовления
"По следам беременных тараканов"

Ой, побрейте свои ноги,
Милый Отсум Мканаса!
Грудь и плечи искололи
Ваши жёстки волоса!

Ух ты!
Ах ты!
Сходи до парикмах ты!

Под столом сидел котяра
Мясо наворачивал,
Но лучший Отсума кусок
Хирург себе заначивал…

Ах ты!
Ух ты!
Нет дохтор – не хирурх ты!

Льга рукою у связного
Шарила по телу...
Жаль, шифровку не нашла,
А ведь так хотела…

Ай ты!
Ой ты!
Шифровку свою мой ты!

PaWell звёзды мыл в стакане
Головы не мог поднять…
Был всю ночь он генералом!
Утром встал – майор опять…

Ах ты!
Ух ты!
Стаканов лучший друг ты!

ССУОО

Из воспоминаний Дохтура Дряхлова-Витязева о молодых годах.

Обход совершают х-г Айибольшинибалит и неизвестный (но очень умелый и опытный) санитар с хирургическим топором (сталь 18/10, ручка - натуральное дерево)

- Санитар, этому левую ногу...
(хр-рясь!)
- Этому правую руку...
(хр-рясь!)
- Правую, я же сказал!
(хр-рясь!)
- Руку!!!
(хр-рясь!)
...............
Обход закончен.

…ндцатая серия (обычная операционная - стерильно, под операционным столом сидит голодная, полная надежд кошка…)

Главгерой: Хирурх АЙ-ИБОЛЬШИНИБАЛИТ (фамилиё такое)
- лет сорока, веселый, рыжая борода до пояса, усиленно допингует…

Кредо: «Резать к чертовой матери, не дожидаясь…»


(напевает роскошным басом)
Привыкли руки к топорам…
Трам-пам-парам… трам-пам-парам…

(нежно дыша перегаром на больного)
Я пришью тебе новые -
Не такие… хреновые!

(вдох-новленный больной отключается без наркоза)

Операция:

Так-с, хде бАльной? Зачем накрыли?
Не рано ли, сестра?
Вы все ему, сестра, помыли?
Ну, приступать пора!
Так-с, шта там у него в мед карте?
Диагноз то, какой?
Сестра, ну скальпель, шта ли, дайте!
Што я с пустой рукой?
Хде будем резать? Тут? А может…
Да ладно, я шучу!
И как до лет своих он дожил?
Зажим! Щас закручу!
Моих очков никто не видел?
Как нитку то вдевать?
Сестра, ищите в инвалиде!
Фсе, будем зашивать!

(напевает) Если я заболею - к врачам обращаться не стану…
(сестре) «это» в спирт и в подарок вручить Мканасяну…

а «это»…(заглядывает по стол) кись-кись-кись…

МЯ-Я-Я-У!!!

(слышен звук падающих тел телезрителей)

Когда стемнело, вышла с "явки".
Ах, укуси тебя пиявки,
Мканас! И как ты только смог?..
Чего ты закатал в чулок?

Следы своих забав порочных:
Помада, тени и духи...
Теперь я верю, не нарочно
Косил слепым ты и глухим!

И Кэт догадку подтвердила...
Но где шифровка, чёрт возьми?
Пора, сексот, тебя на мыло,
Пока ещё "не подкузьмил".

Сестру спасать, однако, надо
И Павла срочно вызывать,
Вручить ему ущё награду:
Звезду полковника что ль дать?..

Всю ночь, не поднимая головы,
Я звёздочки в стакане мыл, ребята!
И вот опять - шифровка из Москвы:
"Мканасе дали старшего сержанта".

Месье Дряхлов - находка для врача!
Нам с ним обоим поздно пить "Боржоми".
Но витязь наш не выпустит меча,
И Pawellа трудности не сломят.

Вот находка для врача!
(но не для хирурга)
Даже связанный кричал -
Я - Крыша Ириммбурга!

Так, так, больной...
Так, так...
Так, так-так-так, так-так...
Дли длинных-затяжных, три коротких...

Помой ему, то есть по-моему, это был Сос от Сосума,
то есть, конечно, извиняюсь,
Сос от Отсума.

Дохтур Дряхлов-Витязев

ВСЯ ПРАВДА ОБ ОТСУМЕ МКАНАСЕ

Льга - умница и Риммовна сестра,
Которая врачами опекаема.
Сейчас всю правду выдам нагора
Об Отсуме средь вас упоминаемом.

По паспорту он - Мустик Мканасян.
Орлиный нос тому есть доказательство.
Он с рацией поднес мне чемодан,
Но это был лишь повод к домогательству.

На явочных квартирах, впопыхах,
С МкАнасой нарушали конспирацию.
И наши - «ох», а также – «ух» и «ах»
АзбУкой морза в центр шли по рации.

В тылу врага я парой Мканасят
Обзавелась благодаря разведчику.
Они по-русски – «Мама!» - голосят.
Того гляди, мы будем рассекречены…

И как решил проблему Мканаса?
Он объявил нам передислокацию -
Меня и киндеров, на два часа
Засунул в люк, во тьму, в канализацию!

А сам, кокотку пьяную с лисой
Снял у кафе. (не помню номер серии)
Ой, девочки, с коварным МканасОй
Не связывайтесь! Нет ему доверия!

Ваша Кетрин Кинг

Не зря снимаешь ты чулки, Мканас,
Хотя давно пора их в уголс ставить.
Мгновение прошло и пробил час
Включать мозги, а вместе с ними -память.

Поверь, Отсум, любовь здесь ни при чём,
Но пусть не подведёт тебя сноровка.
Была в разведке я "потёртым калачом"-
В твоём чулке запрятана шифровка

Дул Ветер и укладывал принесённую им пыльцу жёлтых цветов ковыльной равнины на стёкла окон таинственным геометрическим узором.
- Ну и что теперь делать – тихо произнесла Льга, взглянула ещё раз на удалявшуюся вниз по улице сутулую фигуру в сером плаще и отошла от окна вглубь комнаты.
Синий шёлк отзывался на каждоё её движение и то мягко скрывал, то яростно подчёркивал изгибы тела.
- Пока не знаю – негромко отозвался Отсум, продолжая скатывать с левой ноги красный чулок. Одной рукой это делать было неудобно, но отпустить вторую от белого ворота распахивающейся гимнастёрки он не решался.
- Если бы я смог увидется с Риммовной, всё бы встало на свои места. Я умею убеждать и она это знает.
- Тебя не пустят к ней. Злодра расставил своих нукеров везде. А теперь, когда на его стороне и PaWell… Я не знаю что делать.
- А Кот не поможет? Он же был в личной охране?
- Вот именно «был». Теперь он опять бомжует со своим хозяином в каком-то подвале. Всё стало менятся. Cinderella вернулась к отцу.
- Они что, заставляют её переписывать окончания сказок?
- Заставить не могут. Уговорить…
- Но ведь Окно Башни открыто! Его то они не могут закрыть!
- Отсум, ты сам знаешь, эти триста ступеней за триста лет не преодолел никто. Вернее трое преодолели, но она никому не подала руки.


Отсум поднимался к Окну.
Первые сто ступеней, обычных ступеней вырубленных в подножье Башни лучшими каменотёсами, остались позади.
Синие крыши Ириммбурга грели внизу свои спины на солнце.
А здесь сильнее и злее Дул Ветер.

Мечтала о секундах свысока:
С шестоко этажа Цветочной штрассе.
Роман читала, лёжа на матрасе...
Отсум, как не заметил ты горшка?

О чём ты думал, шедши на заданье?
Какая тебя муза укусила?
Несостоялось главное свиданье
Ни Льге, со Льгой -
Вот, что меня взбесило.

Я перерыла все библиотеки,
Чтоб мысли угадать твои Отсум.
Нет словарей на языке калеки
И захворала я от тяжких дум.

Себя за бесхозяйственность бранила,
Язык твой не освоить ни за что...
Уж лучше б я тогда горшок разбила
О голову Мканаса Лопото...

Жестокая болезнь, занесённая сказочными птицами из далёких северных стран поразила народ Риммландии.
Льга сморкалась.
Риммовна не могла говорить.
Отсум лежал у окна и глядя на улицу пел песню о том, что видит -

Те атс генип арзорпа обене
Жарто лакре жул
Базопы чорок орп белх...

Поскольку язык своего исчезнувшего народа знал один Отсум Мканаса, даю подстрочник -

Тает снег и прозрачное небо
Отражается в зеркале луж,
Позабывши про корочку хлеба,
Воробьихи пронырливой муж
Тащит прутик, гнездо своё строит,
Подчиняясь законам Весны,
Скоро Солнце тепла удостоит
Слабый лучик зелёной травы.

Я гляжу на Весну и не жаль мне,
Пусть осталась моя позади,
В том году, до того уже дальнем,
Что обратно не видно пути.
Пусть бушует Любовь на планете,
Наполняя всё жаждою жить,
Пусть разбудят мир криками дети.
В мире нашем –
Жить, значит – любить…

перевёл совсем Дряхлый Витязь

Сморкалась… Вот такой курьёз…
Роман в стихах ( о, Музы сила!).
Очки…Гудрон…Цветок и Нос…
Вконец - совсем заголосила!

Каков финал! По- бабьи: Ах!
Из сердца рвётся вопль….
Любовь в чулках, грудях, штанах –
Такой пердимонокль!

Был у майора Pawella
Товарищ - Отсум Мканас.
Вместе они, как правило,
В тылу выполняли приказ.

Бывало, прикажет Powell:
"Отсум! Иди танцевать!"
Опытному сексоту
Пора уже в строй вставать.

В танцоре плохом Мканасе
Вдруг гордость заговорит,
И он по Цветочной штрассе
От Pawella бежит.

Как-то откушать браги
Отсума майор позвал .
Операция: "Встреча на Льге" -
Разведчик ёё назвал.

Шёл Мканас на заданье
И даже не подозревал.
Что в шестиэтажном зданье -
Цветок на окне - провал!

Бедный Отсум Мканаса!
Зачем ты шёл в Иримбург.
Выпил бы дома кваса,
Покурил сигареты "Друг".

Лежит Мканас у дороги -
Всё тот же гудрон волос,
Всё те же красные ноги,
Всё тот же орлиный нос.

Зачем он здесь?
Надо вспомнить.

Отсум Мканаса вошёл в Ириммбург.
В спину ему Дул Ветер с ковыльной равнины и заносил в распахнутые ворота вслед за ним шелестящие обёртки от гамбургеров, пустые стаканчики из-под Кока-Колы и использованные билеты беспроигрышной Всериммляндской Лотереи.
Отсум растворился в Городе сразу и мгновенно стал неотделим от него, как капля керосина упавшая в молоко.
Через секунду никто уже не мог назвать его здесь чужаком.
В своём длинном сером плаще, очках и мятой фетровой шляпе Отсум был необходимой составной частью пёстрой уличной толпы.
Он шёл и понимал, что знает здесь всех с самого детства, и ему казалось, что все знают его.
Солнце, которое светило в этих краях круглый год, улыбалось ему.
И Отсум улыбался Солнцу.
Он узнал его! Это было то самое Солнце, которое помогло Слепой Царевне найти свою любовь.
Вот Дракон спешил куда-то с корзиной хрустящих друг об друга бочками яблок.
Историю этого Дракона и его любимой Яблони рассказывал Отсуму его дед.
А деду Отсума его дед.
И Отсум будет рассказывать её своим внукам.
Солнце окончательно расплавило Отсуму мозги и чёрный гудрон его волос.
Под шляпой, чалмой и перьями нестерпимо ныли шурупы (три штуки 4х17).
Зачем он здесь?
Надо вспомнить.
Воздух свободы сыграл с профессором злую шутку.
Он шёл по Цветочной штрассе и не подозревал, что из окна шестиэтажного дома за улицей наблюдали внимательные глаза Павла.
Правда, из этого полуподвального окошка видны были только ноги прохожих, но такому опытному контрразведчику, каким был Павел, даже ноги сказали бы всё.
Ноги, вообще были любимой частью тела Павла.
Вот и сейчас, он напряжённо вглядывался в обувь прохожих, а его ноги жили своей, отдельной жизнью.
Они танцевали, безостановочно выделывали замысловатые па и выкидывали хитрые коленца.
Танцором Павел всегда был прекрасным. Ничто не мешало ему со всей страстью отдаваться движению под музыку.
Поэтому и прозвали его в иностранной разведшколе «хорошо выделывающий па» -
«pa well».
Имя прилипло к нему сразу и навсегда.

Спокойно двигавшиеся по улице перед глазами Павла небритые красные ноги в стоптанных мокасинах
(Только 999 рублей пара! Распродажа заканчивается!) не привлекли внимания майора.

Профессор Мканаса шёл на встречу с Льгой.
Это был единственный человек, которому доверяли и Риммовна и Отсум.

Дул Ветер.

Братва! Простите, бес попутал!
Моча ударила о “кумпол”/
Я Вас не бросил, захотел
Немного отойти от дел.
Прослышал я, что в этой Сказке
Идёт конкретный передел.
Ну, разыскал одну старуху,
Она, конкретно, подтвердила,
Пошёл с наскока на “мокруху”,
Пришлось мне отравить дебилу…
Но всех на понт тут не взьмёшь
И в мозги лажу не вотрёшь…
Слегка прикинулся дурниной,
Ношу конфетки со стрихнином.
Давайте вместе, други –милы,
Кусок большой, здесь хватит всем,
В бригаде, с понтом, наша сила.
Договорились?

БРИГАДА (хором):

Без проблем!

С рассветом перед пещерой Наины, (теперь уже бывшей), тормозят 3 крутые тачки. Из них выходят 7 бравых бритоголовых молодца (все как из ларца одинаковы с лица) и начинают стучать в дубовую дверь, не дождав-шись никакой реакции, дверь выносят.

Старшой:

Привет, Фома! Ну, как дела?
Нам тут сорока принесла,
Что ты братву, как падло, кинул,
А сам в краях заморских сгинул?
Мы не поверили, братан.
Короче, наказал “пахан”
На поиск выехать, немедля,
В Большие Сказочные Земли.
И, что же видим мы, Фома:
Ты жив и не сошёл с ума,
А окопался здесь в пещере,
(Пришлось ломать руками двери).
Что, записался в партизаны
Или какие уркаганы
Тебя вдруг взяли на испуг,
Притух, едва заслышав звук?
Где твой малиновый прикид?
Кафтанчик, как сопля, висит
И рожа, словно у креветки…
Где все стволы ?- Одни конфетки…
Брателло, ты ж не подлый хмырь,
Уж шёл бы лучше в монастырь
Иль за тобой опять “мокруха”?
Чего молчишь? Медведь – на ухо?
Да, нет – пока всё ухи целы…
Давай, колись, Фома, в чём дело?

Ой, полным -полна моя коробочка,
Но мне ноша по плечу.
Налетайте, как воробышки,
Я Вас сладким угощу!

У меня конфеты дивные,
Не "Бабай" и не " Рот-Фронт",
Витамины в них всесильные,
Кто их ест, 100 лет живёт!
Ну, а для господ - мужчин
Есть отдельный витамин!

Эх-ма, трюфеля!
Ноги пишут вензеля!
Карамельки сладкие,
Как бабёнки гладкие!

Проползав по пластунски большую территорию Риммландии, отравив, по ходу дела, придурковатую Наину, прослушав все последние сплетни и разговоры, пришёл мозгами к не очень утешительному выводу по -поводу покорения сказочной страны.

Давай, Фома, включай мозги,
Пока тебя не заказали.
Свои понты прибереги.
Ты не на питерском вокзале.

Прикинься лучше дураком.
Похоже, здесь живут не лохи.
В дурь не прокатишь с ветерком.
Дела, браток, короче - плохи.

Ух, ты, ох, ты , о -хо-хо!
Разводи, Фома, лохов!

Ой, девчата, не пойму,
Что ж вы кинули Фому?
Коль он толстый новый рузский,
Пригодится для закуски!

Ух ты!
ах ты!
Весь уксусом пропах ты!

Ах ты!
Ух ты!
Успели...
Не протух ты...

Баба Ёго.

(говорит с очаровательным гаутским акцентом, лениво играя большим страшным ножом для разделки мяса)
Сестренка, мне сказали дружбаны:
Есть хмырь, охочий до твоей страны?
Так вот, пусть знает, что порву я пасть,
Любому, кто позарится на власть.
Согну его одною левой в крендель.
А не уймется, так отвешу пендель.
Мой фирменный, с отборным матерком.
С ним живоглот один уже знаком
И он бы впечатленьем поделился,
Когда б от страха сразу не сказился.
Короче, за Сестру мы всей дружиной
И шибко не завидуем вражине…

Ваш плечиный волк

Ой! Биться с Раками себе
Дороже получа тся!
Лучше самому себе по роже
Настучаться!

Ух ты!
Ах ты!
Всех победила на х ты!
И теперь спокойно дремлешь
В своих соболях ты!

останки одного из пертендентов на руку за сердце

Выходит на поляну в будёновке. В одной руке плакат " Родина-мать зовёт!", в другой - " Ты записался добровольцем?". В отчаянии:

Сестра моя! В страну заполз лазутчик,
Какой-то Новый рузский, как разлучник
И посягатель на страну Чудес,
Короче, в шкуре агнца аки бес!
Он дарит всем конфеты со стрихнином.
Уже скончалась бедная Наина,
(Она всю жизнь была придурковатой...)
Но где же Дряхлый, Павел,где ГОРБАТЫЙ?...
Сестра, я рада, что восстала ты из гроба!
(Ах,ах - и зарыдали оба... Нет - обе,
ЭРБЭ - не в счёт,
У витязя улыбка во весь рот!)
Пусть славный витязь за тебя сразится
С врагом. Покой нам только снится!

Укладывается на покой, прикрываять плакатами, ещё что-то бормоча в полудрёме.

Ну, вот и ладушки!
Проснулась Наша Сказка!

Устало шлем сниму,
Кольчугу, латы, брюки
И всё своё израненное тело
Отдам Сестре (немедицинской) в руки
Чтоб Сказкой оживить она сумела
Бойца, отдавшего в сражениях
За честь её, Риммландии, свободу Ириммбурга
Все силы, что имел он,
Без остатка…

Повержен злобный враг,
Коварно нападавший на мирную страну
Под маской, то влюбленного майора,
То контрразведчика, отставшего от группы,
То Горбуна, то Сказочника,
То Отсума Мканаса!
Стоп! Отсум – это ж я!
Ну,
Всё равно – повержен…
И отдаюсь Сестре прелестной в руки...
Но, чисто, как сестре (немедицинской)!

Д.В.

История одного настоящего Рыцаря без страха и упрека

Уже давно смятение души
Дарил мне чудный Голос издалека…
Он ветерком врывался в створки окон
И умолял так нежно – «Поспеши!»

Он лучезарным образом неясным
Настойчиво являлся в каждом сне…
И мне хотелось тут же, на коне
Сквозь мглу ночную мчать путем опасным…

Век воспаленных было не сомкнуть,
А голос снова тут, как наважденье -
«Принцесса спит и жаждет пробужденья,
Не мешкай - отправляйся живо в путь!»

Я не могу, когда меня так просят!
Отзывчивость во мне взрастила мать
И любопытства мне не занимать.
Конь взнуздан - в дальний край меня уносит…

Я честно не жалел коня под кнут.
Чудесный Голос прямо в ухо лился,
Чтоб я в пути нигде не заблудился,
Он сообщал точнехонький маршрут.

Я ехал трое суток темным лесом,
горами, полем. Добирался вплавь.
Я перед градом. Сна чудесней явь.
Как сказочны владения принцессы!

Столица вся расцвечена огнями
И выстлана сапфировым ковром…
В рубинах и алмазах каждый дом
И золотые слитки под ногами…

Но град – великолепная пустыня…
Нет ни одной живой души вокруг.
В домах не видно ни господ, ни слуг
И грусть такая - сердце просто стынет!

Я (голосу) – «Скажи, что это значит?
Какая хворь скосила местный люд?
Иль, может быть, дракон ваш шибко лют?»
А Голос не поет уже, а плачет…


Да горько так, что обернись он девой,
Его к груди прижал бы непременно.
«Причиной бед - коварная измена!
Дворец чуть дальше, а потом - налево…»

Крыльца ступени преодолевая,
Я на последней чуть не оступился -
Портрет столь дивный предо мной явился.
На нем была принцесса - как живая!

А Голос, между тем, весьма подробно
Вещал мне о последствиях измены -
«Принцесса вскрыть себе хотела вены!
Но, к счастью, оказалась неспособна.

От горя дева впала в летаргию,
Качается в хрустальной колыбели.
Разрушать чары суждено тебе лишь,
Ты поцелуем губы обожги ей.

Едва уста твои соприкоснутся
С ее устами в нежном поцелуе,
Глубокий сон ее очей минует
И жители в дома свои вернутся.»

Я слушал Голос, я был очарован
Принцессы ликом - кротким и печальным.
Я пылко жаждал гроб найти хрустальный
И с губ девичьих сна сорвать оковы.

Гора, а в ней глубокая пещера
И звон цепей надрывным тихим эхом…
Прозрачный гроб, под соболиным мехом
Она – так хороша, глазам не верю!

Как будто на часок прилечь решила.
Свежа - как утро, дремлет безмятежно.
Склоняюсь и целую в губы нежно…
Вздохнула, очи серые открыла...

Риммландия ликуй! Твоя принцесса
Опять с тобою - весела, задорна.
А я теперь, ее слуга покорный -
Водитель личный(!) римма-мерседеса.

Ваш ЭРБЭСИУ

Явился, бросив всю " малину",
Но здесь лишь Ольга да Наина,
Ещё лежит недвижимой Сестра.
Одна - с блуждающею миной,
Вторая - без харчей с корзиной.
А третья- не дотянет до утра...

Вот, уж кошки задери,
Всех попробуй, собери!

Эх, ты - хрустик гриновый,
Фарт ты мой малиновый!

Берёт охотничий рожок и играет "Пионерскую зорьку", созывая всех зрителей и действующих лиц на поляну. Не видя никакой реакции, громко кричит на всю Римммляндию:
Прошу у Вас у всех прощенья:
Моё закончилось терпенье.
Харч у сестрицы на исходе,
К тому ж, меняется погода,
Пора уже менять "прикид",
Чтобы иметь приличный вид!

Звонит мобильник ...
Сестра сказала на прощанье,
Что написала завещанье
И всех, кто принимал участье
В её судьбе, она во власти
Карать и миловать вниманьем
Иль приголубить обожаньем.
Осталось несколько минут,
Ведь двое семерых не ждут...

Дорогие зрители-соучастники!
Не удивляйтесь, что маленьких гномиков
около хрустального гробика Сестры Риммовны
осталось только пять из семи...

Они с таким азартом крутились вокруг Спящей,
что Риммовне пришлось строгим голосом дать этим нахальным семерым гномикам команду -
"Семь раз отмерь!
Один отрежь!"
После этого два гномика умерли -
один в результате выполнения команды,
второй от смеха...

(голос умолкает)

Красоту больной увидев,
Бедный Доктор сразу сник...
Хорошо, она сама
Достала его градусник!

Ух ты!
Ах ты!
Грей градусник в руках ты!
А коли, всё же, еле-еле,
Согрей градусник на теле!
И тогда поднять ты сможешь...
Мёртвого с постели!

Медицинский дохтур околомедицинских наук,
академик Всеримммляндской академии заздоровья,
профессор по кафедре и под ней
Дряхлов-Витязев.

Забрёл я к Вам на огонёк.
Эх, тяжкий выдался денёк!
Пытаюсь разобраться я
В возникшей ситуации.
Отсум, брателло, в чём вопрос,
Мне не понятен твой "откос"?
Уж лучше пистолет и смерть,
Чем градусник такой иметь...
И Паша, тоже - динамист,
Нажрался и лежит, как лист...
Ну, Дряхлый, ладно, с ним всё ясно.
Сестра ж страдает понапрасну...
Наина, вобщем, не сиделка,
Ведь у неё по жизни - "белка",
И не гоните здесь волну,
Мне жалко лишь Сестру одну
И Ольгу,( вечно вся в соплях),
Как курица: всё - ох! Да ах!

Ох, перо с ромашкой!
Жизнь моя - букашка!

Лежит сестра. Павлуха - в "расслабухе".
Наина красит волосы "Палеттом".
И Дряхлый что- то кажется " не в духе",
А у Отсума - градусник " с приветом".

Ух, ты - без фальши,
Продолжаем дальше!

(между пёрьев на голове закреплена ромашка, в руках местный народный музыкальный инструмент жарьмошка)

Раз с тропы войны домой
Возвернулся я бухой.
Перья отряхнув от пыли
Спросил жену - "Наину мыли?"

Ух ты!
Ах ты!
Устал ведь на тропАх ты!

Ой, как Риммовна что скажет,
Трезвым не понять ни в жисть!
"Витязь, мне температуру
ЛУЧШЕ
мерять научись..."

Ох, мерять Вам температуру
Плохо получается.
То не найду, где он лежит,
То ртуть не подымается...

Ах ты!
Ух ты!
Совсем фитиль потух ты!

Дротсум Мканаса

Вдали от всяческих баталий
Я распиваю ром ямайский.
Без орденов и без медалей,
Видать, денёк я встречу майский.

Грущу - влюблённый безответно...
Друзья Наины и Отсума,
Пора уж выбраться на свет, но
Драки нет. Лишь много шума.

Вкусна закуска у Сестрицы.
Устал от всяких потрясений.
И этой ночью мне не спится,
И Дует Ветерок весенний...

А где же милый наш Павлушка?
Девичье сердце не игрушка!
И, хоть сестре полезен сон ...
Чу! Слышу я у гроба стон.

Павлуша, поиграл и хватит!
Куда ты спрятался, прохвост?
Ох, кто ж красавицу разбудит?
Всё, ухожу! Кому сдать пост?..

Во дрёме муромских лесов
Брожу я тенью одинокой.
Неслышно птичьих голосов
В пещере тёмной и глубокой.

Когда -то молодой была,
Слыла красавицею Света.
Теперь- седая голова
И, кажется, уже с "приветом".

Когда -то падали в любви
Майоры,принцы, короли...
А дальше- штабелями
Укладывались сами.

Я как - то с Витязем одним
Преступно поиграла.
Нет, не в лото, а с ним самим,
С его мужским началом.

Он оскорбился и исчез,
(Такое, вот, стеченье),
Я ж после удалилась в лес
Искать его прощенья.

С тех пор прошло немало лет
И, вдруг, знакомый голос:
"Наина, милая, привет!
Чего не красишь волос?"

Мой Витязь дряхлым стал таким,
Нашёл любовь другую
И нравом буйным и больным
Всё рвался к поцелуям.

И, засыпая на ходу
И чмокая губами,
Твердил одно:" Её найду!
Сражусь ещё с врагами!"

Пошли мне, Бог,
большой мешок с деньгами.
табун подруг и водки водопад.
И дай мне, Бог, раздеаться с врагами.
И не обидеть друга невпопад.
Храни меня от свары и от скуки,
не дай мне, Бог, неверную жену,
а я , воздев смиренно к небу руки,
до пенсии тихонько дотяну...

Витязь дряхло бегает по улице, размахивая мечом, шлемом, руками и томиком Пушкина.
Пытается что-то сказать, но голос изменяет ему (опять пил холодное пиво).
Наконец, он останавливает первого встречного, протягивает ему раскрытую книгу и тычет одетым в металлический напальчник богатырским пальцем куда-то вглубь страницы.
Прохожий медленно читает -

"Людмила спит, - сказал Фарлаф, -
Я так нашел ее недавно
В пустынных муромских лесах
У злого лешего в руках;
Там совершилось дело славно;
Три дня мы билися; луна
Над боем трижды подымалась;
Он пал, а юная княжна
Мне в руки сонною досталась;
И кто прервет сей дивный сон?
Когда настанет пробужденье?
Не знаю - скрыт судьбы закон!
А нам надежда и терпенье
Одни остались в утешенье".

Дряхлый Витязь падает обессиленный и тут же на месте засыпает.

(уже будучи в глубоком сне, Витязь целует чей-то хладный лоб и обжигается... Да тут температура! - ещё успевает он с удивлением подумать и окончательно проваливается в тьму сна...)

Сообщение в гроб по (e-mail):
Сестра! Явился твой виновник.
С ума спрыгнУть- как уголовник!
Как ярый лицедей возник:
И Пух, и Бух и Дряхлый -ник.

Ты с ним поробуй разобраться,
Мне ж, лучше вовремя убраться,
Хотя б на время, во-свояси,
Пока тут будут ляси - тряси...

Над ковыльной равниной Острова Дует Ветер.

Три часа за три ночи спал Отсум.
Подобно ветру носился он по-над Островом, везде побывал, всюду проник, но коня своего так и не встретил, а может, встретил, да не узнал.
Порою казалось Отсуму, что видит он берег чистого длинного озера, порою видел он весь мир с высоты птичьей, да нет, даже не с птичьей, а с той высоты, где правят ветром большие белые облака,
но только,неизменно, рассвет заставал его на безлюдной ковыльной равнине и ветер шевелил у него на голове орлиные перья. Шурупы (три штуки 4х17) от этого ещё больнее впивались в покрытую чёрной, как гудрон, чалмой голову.
И вот, на исходе четвёртого дня (это была пятница, следующие два дня у Отсума были выходные) обессиленный упал он лицом в траву, больно ударившись при этом лбом о какие-то камни.
Открыл тогда глаза Отсум Мканаса (тут надо сказать, что все великие следопыты его народа могли отыскать что угодно по следам с закрытыми глазами, а Отсум, несомненно, был Великим Следопытом).
Так вот – открыл глаза Отсум и не смог взглядом охватить Каменную Стену Города, возносившуюся перед ним так высоко, что облака летевшие по своим делам с Севера на Юг, вынуждены были облетать её стороной.
«Ириммбург!» - восхищенно воскликнул Отсум.
Следы привели его.
Да, это был Ириммбург!

Маленькая географическая справка (для тех, кто ходил в школу затем, чтобы бегать на переменках по коридору)

ИРИММБУРГ – столица Риммландии, вполне реальной страны, вольно раскинувшейся на шести островах посреди Самоготёплого Моря.
Самый крупный и яркий Остров, на котором и построен Ириммбург – Осказ.
Остальные мельче, из пять –
консервативный Осис,
сладкоголосый Остих,
хулиганский Оспир,
мрачный Острах,
пустынный (но в настоящее время активно осваиваемый) Осдруг.

Население Островов Риммландии пёстрое и разнообразно-живое,
от лёгких Драконов до тяжелых по характеру пиратов.

Риммландия единолично управляется принцессой из древнего королевского рода Brandukoff. Но население острова называет её Сестра Риммовна за свойский и незлобливый характер. Хотя сила её влияния в государстве такова, что любой гражданин Риммландиии может от одного росчерка её пера исчезнуть навсегда (впрочем, как и навсегда появиться…)

Отсум встал с колен, отряхнул с груди крошки песочного печенья, поправил очки, натянул поглубже на чалму мятую фетровую шляпу и. чуть заметно прихрамывая, вошёл в распахнутые перед ним ворота Города.
«Проклятый эскулап, он опять поставил мне хромую ногу…»

В спину Отсуму Мканасу Дул Ветер с ковыльной равнины…

ЗАЯВЛЕНИЕ
в организацию по правам человека

Моя сестра скончалась от бездушья.
Нет, в ней души хватило б на полмира.
Мою сестру сгубило равнодушье
Безнравственного дряхлого Задиры.

Увял мой светоч! Где же наказанье?
(Загнали в гроб, как шар бильярдный в лузу)...
И ДРЯХЛОСТЬ пусть не будет оправданьем
Возмездья жаждем!
Ольга, Павел, Муза.

Ой!
Как будто в глаз рукой…
Не успел зайти я в гости,
Сразу – Витязь, вы бухой!
Дамы, это дело бросьте!
Ну, а если я уставший
Или раненый какой!
(да не кАкой, а какОй!)
Это ж надо – Вы бухой!
Ну а если опергруппой
Контрразведчика Павла
Скручен в фарш,
Как сельдь по шубой?
Что вы скажете тогда?
Может я в тяжёлой битве
На Большой Железной птице
За злодеями гоняясь
Пересёк две-три границы?
Да!
Без спросу, как обычно…
Оттого всё это в тайне…
Нам то, Витязям привычно,
Всем расскажем, мол – случайно.
Ну а Вы тут, стол накрыли,
Чью-то скатерть «самобранку»
На поляне расстелили и
Меня не дожидаясь,
С контрразведчиком-майором
Сладким зельем утешались
За весёлым разговором!
Хорошо, что я вернулся,
Сам застал всё это лично…
Повод есть продолжить схватку!
Вы готовы?
Что ж – ОТЛИЧНО!

Винтязь Пух

Прости,сестра, что не успела...
Ах, горе, горе (столько мук!),
Но хорошо, хоть я для дела,
Вложила в руки ноутбук.
Там, погляди, ещё - мобильник,
Харчей дня на три, одеялко.
Я буду охранять могильник.
О, ГОРЕ! Как сестрёнку жалко!

Кто бух... Ой...
Я не бух... Ой...
Я - Витязь Бух... Ой...
Где мой друг Павличок?

Бились мы вчера с Павлом
В Гостевой об стену лбом...
Моя устала и ушла...
Но много силы у Павла...

Ой...
Ваш Витязь Бух.
Ой...

Сестра! Мы рано ликовали,
Не пережить нам срам такой:
Простили, в гости созывали...
А Дряхлый Витязь спит бухой?

Пошлём-ка мы за ним Павлушу,
Пусть растолкает это чудо.
Немного этикет нарушим
И сами отдохнём покуда...

Мне не дано понять мужчин.
Ну, это просто - ветер в мае.
Сестрица в горе изнывает,
Ведь так недолго -до морщин,
Что светлый лик её покроют
Из-за отсутствия Д.В.,
И, как же быть: ведь дамы - две?
(Хотя для пьянки норма- трое)...

Дамы! Вам вина иль водки?
У хозяйки стол хорош.
Так я понял - трое в лодке!
Дряхлый Витязь, ты не пьёшь?

Ау, Мужчины! Стол накрытый ждёт.
Давайте, наконец-то, веселиться!
Не видно что-то радости на лицах
И лиц не видно...Чу! Нет, кто-то там идёт?

Кидаю в центр беленький платочек...
Д.В. и Павел, я от Вас в восторге!
Гудрон с усами, пух и перья в морге,
Сестрица пудрит свой изящный носик...

Давайте, мировую грамм по 200,
А то вот, Музу еле откачали.
Вы водевиль прекрасный разыграли!
За юмор дружно чокнемся все вместе!

Выходит на бис.

Нам, разведчикам, бесплатно
Магадан, Нью-Йорк и Питер.
Здравствуй, Витязь! В деле ратном
Да поможет нам Юпитер.

Получил я телеграмму:
"Паш, встречай, Твоя Сестрица!"
Что ж? Коль ждёт поэта дама -
Значит встреча состоится.

Мы, поэты и актёры,
Уж смирились с ролью глупой -
То вахтёры, то майоры
Вместе с труппой-опергруппой.

Пусть водой нас обливают -
Нам полезны процедуры.
В кутерьме нас прикрывает
Мудрый Бог Литературы.

Ну чо, Ветер - дуть будешь?

Пойду куплю нам шлем и латы -
Всю бронь с макушки до "хвоста".
Сестрица, мы не виноваты,
Причина драки - красота!
Эх, не стали б чучелом - красота замучила!

В меня летят то пух, то перья,
Усы недавно пролетали...
Сестрица, милая, поверь мне -
Вот это славная баталья!
Опа,опа! О -ХО-ХО! ТО ЧАСТУШКА ИЛЬ СТИХО?

Держись, Сестра!
Дуэль остра -
Скрестились шпаги не на шутку...
Я забежала на минутку:
Сигналы SOS, а не Ура...
Держи, Сестрица, кукурузу,
Ведёрко тоже пригодится,
Я подстрахую твою Музу -
Плесну- ка в Витязей водицей!

Дует...
А сейчас - дует...
Вот сейчас дует...
(хорошо поставленным голосом)
Дует Павла и Витязя из оперетты "Примма Сказки"
(слова мои, музыка народная)

Я сегодня принял всуе
Даже страшно вам сказать,
Контрразведчика майора
За вахтёра (твою мать!)

Зря гудрон и перья тратил
Не проскочишь, вот дела…
Контрразведчик, взяв словарик,
Раскусил мой «Иншалла»

Брать меня один боится,
Опергруппу шлёт домой.
Ну, а сам – встречать Сестрицу
«Рядом с Питером-Москвой…»

Ух ты!
Ах ты!
Не будешь в Питерах ты!


(шепотом, на нежное ушко Риммовны)

Не верь ему, Риммовна…
Я этого Павлу хорошо знаю…
Он мою сестру тоже два раза обманул…

Дует Всёсильнее

Представляясь "Дует Ветер"
К нам шпион в землянку влез.
Рассуждает о поэте,
Как Мартынов иль Дантес.
Контрразведчика-майора
Иностранный террорист
Принял всуе за вахтёра,
Словно пьяный тракотрист.
В волосах - гудрон и перья.
Что Сестрица в нём нашла?
Опергруппа ждёт за дверью -
Докричался: "Иншалла"!
Ну, а гордого поэта -
Он хоть ранен, но живой -
Верю, ждёт Сестрица где-то
Рядом с Питером-Москвой.

Ветер перестаёт дуть...

Тихо.
Только Дует Ветер ходит по истоптанному ПОЛЮ-БОЮ…
Отдалённо погромыхивают на нём одетые наспех доспехи.
То там, то сям торчат сломанные слова, треснувшие строчки, разорванные фразы.
Кое-где видны ещё целые предложения.
Ветер нежно треплет тяжелый бархатный балдахин на трибуне Великой Риммовны.
Рассыпан поп-корн, брошены оземь её любимые 3-D очки…
Вглубь Острова ведут следы.

Ветер напевает –
«О, поле боя,
Кто тебя усеял
Частушками,
Слов тушками
И тушками поэтов…»

Наклоняется к земле и поднимает отбеленный до неузнаваемости дождями и ветрами череп поэта.
«Бедный Павлик»…
«Не узнать… Уже тебя мне никогда…»
Ветер закрывает черепу глаза.
Глаза не закрываются.
Тогда Ветер аккуратно заклеивает их скотчем.

Внезапно, откуда-то издалека доносится знакомый запах.
Ветер снимает шлем.
На голове с чёрными, как гудрон, волосами
шурупами 4х17 привинчены три орлиных пера.
Отсум Мканаса (пер. с местного – Переживший Много Лун Великий Воин В Одежде Из Неизвестного Белого Металла) склоняется к следам на траве зовущим за собой.
Трава примята значительно сильнее, чем в прошлые разы.
«Она унесла его на руках!»
Отсум легко вскакивает на ноги.
Кости ног лежащего в траве скелета хрустят и ломаются, но это уже не может остановить Мканаса.
Привычным движением он несколько раз хлопает себя ладонью по губам, не издавая при этом ни звука, чтобы не обнаружить своё присутствие.
Из-под травы мощно поднимается конь.
На нём сидит Отсум.
Он наматывает на голову свою любимую чёрную чалму, поправляет новенькую кожаную портупею на белом френче и убирает маузер в кобуру.
«Они не могли далеко уйти. Здесь должен быть подземный ход»
Конь рвёт с места так резко, что трава под его копытами не успевает согнуться.
Не успевает за ним и Отсум.
«Иншалла. Абдуллях кабр» (пер. с неместного – догоню)
Мканаса тоже скрывается за горизонтом…

Дует Ветер...

(Витязь бредит Лермонтовым)
Смешались в кучу
Кони-люди...
Пушки...
Пушки...
Пушкина ...
Тоже на дуэли...

Ну и Павел! Ну хитёр!
А был такой блестящий...
Так Вы у Риммовны вахтёр?
И - дорого стоящий?

(отмахивается от мух...)

Дряхлый Вахтё... (вот блин привязался!)
(гордо) Витязи мы!

На посту мне показалось
Воздух зельем отдаёт.
Обернулся - оказалось
Дряхлый Витязь в спину бьёт.

Держит он в руке дрожащей
Увядающий лопух.
И соломинкой тончайшей
От себя гоняет мух.

Ты с блуждающей улыбкой,
Дряхлый витязь, не ходи.
И за Риммовной Великой
Из окопа не следи.

Что нам зелье, что нам чары -
Сами нюхайте, судАрь.
Там, в пустыне, есть анчары
(Их использовали встарь).

Ух ты!
Ах ты!
Не оставлю вахты!